— Хочешь сделать мне больно, Гарри?
Реддл был прижат к дереву и смотрел на него сверху вниз своими невозможными темными глазами. Гарри сжимал его горло, чувствовал, как под пальцами бьется пульс монстра, дрожащий словно пламя свечи. Если он погасит его достаточно быстро, то, возможно, не сгорит мотыльком.
— Хочешь убить меня?
Что значила жизнь монстра по сравнению с тысячами, которые он забрал? Что она значила по сравнению с теми жизнями, которые он еще заберет?
— Да.
Реддл ответил зубастой улыбкой. Маска человечности, созданная с такой тщательностью, соскользнула, явив миру дьявольский безудержный восторг. От красивого лица остался лишь гротескный оскал зверя.
— Ну так убей.
И он сделал это.
Руки сжались еще сильнее, пока пламя не угасло. А Реддл смеялся, смеялся и смеялся. Наконец его голос сорвался, а взгляд стал стеклянным.
Тело обмякло.
— Удачи, капитан!
Веселый голос и хлопок по плечу вырвали Гарри из оцепенения. Он моргнул и оглянулся — Джинни стояла позади него с игривой улыбкой и теплым взглядом карих глаз. Несмотря на отголоски смеха Реддла, звеневшие в ушах, он не смог сдержать ответной улыбки. Сердце ёкнуло. Со стороны Реддла мелькнула искра любопытства.
— Это моя реплика, — криво усмехнулся Гарри.
— Ну, это ты будешь мариновать жабьи кишки со Снейпом, пока мы надираем зад Рейвенкло, — Джинни наклонилась и стащила кусочек грейпфрута с нетронутой тарелки Гарри. — Увидимся после нашей победы. Не дай этому козлу до тебя добраться.
Отправив грейпфрут в рот, она вышла на бледное майское солнце, чтобы присоединиться к остальной части команды. Рыжий хвост хлестал по спине. Гарри смотрел ей вслед, жалея, что не может присоединиться. Вместо этого он пойдет в холодный и мрачный кабинет Снейпа, где его ждет самая неприятная работа, которую добрый профессор только сможет придумать.
Я видел эту девушку в воспоминаниях, — прервал тишину Реддл. — У нее раньше был мой дневник.
Гарри очень хотелось сказать Реддлу оставить Джинни в покое, но Гермиона сидела рядом. Неужели он сделал недостаточно?
Гарри сердито уставился на свой тост, надеясь, что Реддл поймет намек. Тот издевательски рассмеялся. Звук эхом отразился в голове, и Гарри с трудом подавил дрожь.
Не волнуйся, герой. Твоя дама сердца не умрет от моей руки.
— Ты совсем не ешь, — заметила Гермиона, прежде чем Гарри смог огрызнуться на Реддла. — Все в порядке? Знаешь, ты опять начал где-то пропадать. Если это связано с Малфоем…
— Вовсе нет, — резко оборвал Гарри. Гермиона обижено нахмурилась и он вздохнул, откладывая вилку. — Прости. Я занимался… тем, чему меня учил Дамблдор. Пытался понять, где он мог их спрятать.
Лицо Гермионы смягчилось. Гарри ощутил укол вины, но быстро подавил его. Несмотря на их дружбу, она не поймет… он делал то, что должен. Все ради защиты школы от Волдеморта.
— Не переутомляйся, — сказала она и покосилась на преподавательский стол. Золотое кресло директора пустовало. — Я уверена, Дамблдор не хотел бы видеть тебя истощенным.
— Смотрите кто заговорил, — поддразнил Гарри. Гермиона фыркнула, шутливо толкнув его плечо.
Завтрак пролетел в мгновение ока. Вскоре студенты пестрой гурьбой высыпались из Большого зала: там и сям мелькали шляпы и значки с символикой факультетов. Особо шумные размахивали флажками и плакатами. Возбужденная болтовня наполнила воздух.
Кто-то делал ставки на победу, утверждая, что без знаменитого Гарри Поттера у Гриффиндора нет шансов, а кого-то больше интересовали сплетни о Майкле Корнере и Чжоу Чанг. Бросив последний взгляд на распахнутые двери, ведущие на поле для квиддича, Гарри попрощался с Гермионой и направился в подземелья.
****
— А, Поттер.
Снейп восседал за столом, сцепив пальцы, похожие на белых пауков. При виде него от Реддла волнами расползлось любопытство, но Гарри проигнорировал его в пользу осмотра комнаты. Хотя Снейп переехал в кабинет ЗОТИ этажом выше, он все еще предпочитал обитать в этом неприятном помещении.
Гарри уже скучал по яркому и шумному Большому Залу. Единственное, что отличало эти унылые катакомбы от прошлогодних, это груда запыленных коробок в углу. От них просто разило тяжелым и бессмысленным трудом.
— Мистер Филч искал кого-нибудь, чтобы разобрать старые архивы. Это записи о правонарушителях Хогвартса и их наказаниях. Если чернила выцвели или карточки изъедены мышами, вы должны переписать их. Убедитесь, что имена расположены в алфавитном порядке и рассортированы по нужным коробкам. И, разумеется, вам запрещено использовать магию.
— Как скажете, профессор, — ответил Гарри, постаравшись вложить в последнее слово как можно больше яда. Реддл издал позабавленный смешок, хотя его внимание все еще было сосредоточено на Снейпе. Честно говоря, это интриговало. Что ему нужно от зельевара?
На Губах Снейпа растянулась злорадная ухмылка.
— Я подумал, что вам следует начать с коробок от тысяча девятьсот двенадцатого года до тысяча девятьсот пятьдесят шестого. Там вы найдете несколько знакомых имен, это несомненно привнесет краски в вашу жизнь на ближайшие часы. Вот, например…
Он вытащил карточку из самой верхней коробки.
— Джеймс Поттер и Сириус Блэк. Назначена двойная отработка в связи с применением запрещенного заклинания против Бертрама Обри. Голова Обри увеличилась в два раза.
Снейп презрительно усмехнулся.
— Должно быть отрадно осознавать, что их славные дела живут в истории…
Гарри почувствовал, как внутри разливается огонь. Прикусов язык, чтобы не нахамить в ответ, он сел перед ящиками и принялся за работу.
Я знаю этого человека, — сказал Реддл. — Вернее, моя душа его знает. Он один из моих? Почему Дамблдор позволил Пожирателю Смерти работать в школе? Если, конечно, он не шпион.
Гарри автоматически кивнул. Он хотел спросить, что имел в виду Реддл. Его душа узнала Снейпа? Неужели Темная Метка так глубоко проникала в душу? Однако у Снейпа не только плащ напоминал о летучей мыши: уши-локаторы прилагались. Ах, да, еще и легилименция. Из всех людей, которым Гарри меньше всего хотел рассказать о Реддле, Снейп занимал почетное второе место, после Волдеморта.
Любопытно.
Реддл затих. Смирившись с тяжкой работой, Гарри потянулся к следующей карточке. Наказание длилось целую вечность. Реддл излучал ауру скуки, пока Гарри вздрагивал, в очередной раз натыкаясь на имя отца и его друзей. А натыкался он часто.
Переписывая чужие провинности, Гарри то и дело поглядывал на часы, задаваясь вопросом, что происходит снаружи. Матч уже должен был начаться. Часы тикали, минуты утекали мучительно медленно, пока не превратились в часы: десять… половина одиннадцатого… одиннадцать… В десять минут второго Снейп наконец поднялся из-за стола.
— Думаю, на сегодня достаточно, — сказал он. — Оставьте закладку там, где остановились. Продолжите в следующую субботу. Приходите к десяти.
— Да, сэр.
Гарри наугад сунул помятую карточку и поспешил к двери, пока Снейп не передумал. Он практически бежал по каменным ступеням, напрягая слух и надеясь уловить хоть какие-то звуки с поля.
Но все было тихо. Значит, все закончилось.
Поколебавшись перед Большим Залом, он развернулся и направился в башню Гриффиндора; независимо от того проиграли они или выиграли, команда собиралась в гостиной.
— Это была напрасная трата времени.
Слова остановили его. Почти четыре дня с Реддлом привели к тому, что Гарри привык слышать голос в голове; нежеланный, высокомерный, порой раздражающе полезный. Но это… Голос раздался прямо за спиной, как будто Реддл стоял там.
Гарри резко повернулся.
Реддл смотрел в окно, полупрозрачный в дневном свете. Хотя его облик казался немного расплывчатым, красота была очевидна в деталях: четко очерченная линия челюсти, изгиб рта, наклон носа. Одна рука небрежно покоилась на подоконнике, другая была занята тем, что рисовала узор на стекле. Само очарование.
— Что ты делаешь? — прошипел Гарри, насторожено оглядываясь в надежде, что никто их не спалил. Он сделал шаг вперед. — Ты… ты убил кого-то без моего ведома? Джинни? Что ты, блять, успел натворить?
— Ничего подобного, — спокойно ответил Реддл. — Я просто взял немного энергии у профессора. Снейп, кажется? Он выживет. Прошло довольно много времени с тех пор как я мог взаимодействовать с миром.
Плечи Гарри облегченно опустились, но он не рискнул отвести взгляд от Реддла. А у того на лице мелькнула улыбка. Она украсила его черты — маленькая, загадочная. Лукавое подергивание губ. Разительный контраст с ослепительной улыбкой, которую он часто использовал как оружие, дабы покорить сердца людей. И уж тем более она не напоминала жестокий оскал из кошмаров Гарри. Нет, выражение его лица, этот восторг были неподдельными.
Он был почти… человеком.
Реддл оставался в сознании внутри крестража? Не имея возможности общаться, двигаться, чувствовать? Гарри даже вообразить не мог, на что похоже такое существование. Он уставился на Реддла, наблюдая, как тот водит пальцами по стеклу, камню, всему, до чего мог дотянуться. Гарри с внезапной неловкостью ощутил, словно вторгается во что-то личное.
— Э-э-м, — неуклюже проблеял он, и голова Реддла стремительно повернулась к нему.
Когда Том ответил, в его голосе звучало отчетливое раздражение:
— Прошу прощения, я увлекся. Вероятно, нам следует подняться наверх; мне нужно беречь энергию, поэтому я не буду появляться без необходимости.
Гарри неловко кивнул и Реддл исчез. Тем не менее, даже когда он взбежал по лестнице в гостиную Гриффиндора, некомфортное чувство никуда не делось. Странный вид Реддла не желал уходить из головы.
— Quid agis? — осторожно спросил Гарри у Толстой Леди.
Оставалось только гадать, что его ждет. Выражение ее лица было совершенно непроницаемым.
— Сам увидишь, — сказала она, отворив дверь.
Аура подавленности висела над гостиной. У Гарри упало сердце.
Все тихо шушукались между собой, кое-где слышались всхлипы и жалобы; несколько гриффиндорцев злобно сверкнули глазами в его сторону. Рон и Гермиона заняли свои обычные места у камина, но Джинни нигде не было видно. Игнорируя устремленные на него взгляды, Гарри подошел к друзьями. Он и так знал ответ, но все равно решил спросить.
— Что случилось?
— Рейвенкло победил, — мрачно сказал Рон.
Гермиона, державшая его за руку, кивнула и опустила голову.
— Мы были на сто двадцать очков впереди, но Чанг успела раньше Джинни поймать снитч.
Сев в кресло напротив него, Гарри потер виски.
— Где Джинни?
— Не знаю, — ответила Гермиона. — Она была так расстроена. Велела нам отстать от нее и куда-то умчалась.
— Может, если бы наш капитан выполнял свою работу ловца, а не проклинал людей в женских туалетах, этого бы не случилось, — едко бросил кто-то на заднем плане.
Гарри скрипнул зубами. Он не узнал мальчика, который заговорил, но тот явно не был одинок в своем мнении, судя по пробежавшему шепотку. А хуже всего то, что они правы. Это его вина. Он потерпел неудачу как капитан. Будь он на поле, Гриффиндор бы победил.
Джинни была хороша в роли ловца, но охотник из нее все же лучше. С ней и Гарри на поле, они бы уже праздновали победу, сжимая в руках кубок по квиддичу… и, возможно, он даже набрался бы смелости и поцеловал ее…
— Отвали, Стеббинс, — рявкнул Рон. — Не обращай на него внимания, Гарри.
— Все нормально, — коротко ответил Гарри.
Он встал. Что бы ни думали о нем сокурсники, у него не было времени на мелочные ссоры: он собирался поймать Пожирателя Смерти.
— Я иду в библиотеку. Увидимся вечером.
****
В час ночи Гарри осторожно толкнул одну из двойных дверей Больничного Крыла. Мантия-невидимка надежно скрывала его, а Реддл парил рядом. Он сообщил Гарри, что на входе не было охранных чар, которые могли бы сообщить мадам Помфри о вторжении, но посоветовал сохранять бдительность.
Дверь за ним закрылась. Пульс зачастил в предвкушении.
Студенты редко оставались на ночь в Больничном Крыле. Гарри пришлось заглянуть лишь за пару занавесок, прежде чем он нашел кровать Малфоя.
Драко спал. Из рукавов его шелковой пижамы выглядывали бинты. Даже во сне он казался нервным, лоб покрывала испарина. Неужели бытность Пожирателем Смерти так давила на его совесть? Гарри в этом сильно сомневался. Он поднял палочку.
— Ступефай.
Луч красного цвета ударил Малфоя в грудь: он обмяк. Гарри за руки стащил Малфоя с кровати — он оказался удивительно легким. Кое-как придерживая парня за плечи, Гарри укрыл их обоих мантией и направился к выходу.
К тому времени как он дополз до заброшенного класса, в котором обосновался Реддл, он весь взмок и с трудом дышал. И Реддл, конечно, не предложил помощь, хотя мог левитировать предметы в своей бестелесной форме. Гарри в свою очередь не потрудился спросить — он знал, что скажет этот мудак.
Еще немного и он сделает это. Малфой был у него в руках и теперь он заставит Пожирателя Смерти говорить. Стянув плащ, Гарри пихнул Малфоя на стул и наложил заглушающее на двери класса.
— Инкарцеро, — сказал он и веревки обвили бессознательное тело Малфоя.
— Очень хорошо, — промурлыкал Реддл.
Он шагнул вперед и встал позади Малфоя. Темные глаза пристально смотрели на Гарри. В тусклом свете луны его изящные черты были особенно резкими. Казалось, тени, исказившие лицо Драко, не смели к ним прикоснуться.
— Веритасерум, Гарри. Ровно три капли. Ты же не хочешь, чтобы целитель нашел что-то в его крови?
Гарри достал из кармана крошечный пузырек. Откупорив его, он сжал челюсть Малфоя, нависнув над ним.
Руки слегка дрожали; потребовалась минута чтобы успокоиться. Он наклонил флакон. Капля за каплей Веритасерум падал на язык Малфоя. После третьей Гарри выпрямился и отложил пузырек в сторону.
Медленно выдохнув, он взял палочку. Острый кончик смотрел точно в грудь Драко.
— Реннервэйт.
Реддл был прижат к дереву и смотрел на него сверху вниз своими невозможными темными глазами. Гарри сжимал его горло, чувствовал, как под пальцами бьется пульс монстра, дрожащий словно пламя свечи. Если он погасит его достаточно быстро, то, возможно, не сгорит мотыльком.
— Хочешь убить меня?
Что значила жизнь монстра по сравнению с тысячами, которые он забрал? Что она значила по сравнению с теми жизнями, которые он еще заберет?
— Да.
Реддл ответил зубастой улыбкой. Маска человечности, созданная с такой тщательностью, соскользнула, явив миру дьявольский безудержный восторг. От красивого лица остался лишь гротескный оскал зверя.
— Ну так убей.
И он сделал это.
Руки сжались еще сильнее, пока пламя не угасло. А Реддл смеялся, смеялся и смеялся. Наконец его голос сорвался, а взгляд стал стеклянным.
Тело обмякло.
— Удачи, капитан!
Веселый голос и хлопок по плечу вырвали Гарри из оцепенения. Он моргнул и оглянулся — Джинни стояла позади него с игривой улыбкой и теплым взглядом карих глаз. Несмотря на отголоски смеха Реддла, звеневшие в ушах, он не смог сдержать ответной улыбки. Сердце ёкнуло. Со стороны Реддла мелькнула искра любопытства.
— Это моя реплика, — криво усмехнулся Гарри.
— Ну, это ты будешь мариновать жабьи кишки со Снейпом, пока мы надираем зад Рейвенкло, — Джинни наклонилась и стащила кусочек грейпфрута с нетронутой тарелки Гарри. — Увидимся после нашей победы. Не дай этому козлу до тебя добраться.
Отправив грейпфрут в рот, она вышла на бледное майское солнце, чтобы присоединиться к остальной части команды. Рыжий хвост хлестал по спине. Гарри смотрел ей вслед, жалея, что не может присоединиться. Вместо этого он пойдет в холодный и мрачный кабинет Снейпа, где его ждет самая неприятная работа, которую добрый профессор только сможет придумать.
Я видел эту девушку в воспоминаниях, — прервал тишину Реддл. — У нее раньше был мой дневник.
Гарри очень хотелось сказать Реддлу оставить Джинни в покое, но Гермиона сидела рядом. Неужели он сделал недостаточно?
Гарри сердито уставился на свой тост, надеясь, что Реддл поймет намек. Тот издевательски рассмеялся. Звук эхом отразился в голове, и Гарри с трудом подавил дрожь.
Не волнуйся, герой. Твоя дама сердца не умрет от моей руки.
— Ты совсем не ешь, — заметила Гермиона, прежде чем Гарри смог огрызнуться на Реддла. — Все в порядке? Знаешь, ты опять начал где-то пропадать. Если это связано с Малфоем…
— Вовсе нет, — резко оборвал Гарри. Гермиона обижено нахмурилась и он вздохнул, откладывая вилку. — Прости. Я занимался… тем, чему меня учил Дамблдор. Пытался понять, где он мог их спрятать.
Лицо Гермионы смягчилось. Гарри ощутил укол вины, но быстро подавил его. Несмотря на их дружбу, она не поймет… он делал то, что должен. Все ради защиты школы от Волдеморта.
— Не переутомляйся, — сказала она и покосилась на преподавательский стол. Золотое кресло директора пустовало. — Я уверена, Дамблдор не хотел бы видеть тебя истощенным.
— Смотрите кто заговорил, — поддразнил Гарри. Гермиона фыркнула, шутливо толкнув его плечо.
Завтрак пролетел в мгновение ока. Вскоре студенты пестрой гурьбой высыпались из Большого зала: там и сям мелькали шляпы и значки с символикой факультетов. Особо шумные размахивали флажками и плакатами. Возбужденная болтовня наполнила воздух.
Кто-то делал ставки на победу, утверждая, что без знаменитого Гарри Поттера у Гриффиндора нет шансов, а кого-то больше интересовали сплетни о Майкле Корнере и Чжоу Чанг. Бросив последний взгляд на распахнутые двери, ведущие на поле для квиддича, Гарри попрощался с Гермионой и направился в подземелья.
****
— А, Поттер.
Снейп восседал за столом, сцепив пальцы, похожие на белых пауков. При виде него от Реддла волнами расползлось любопытство, но Гарри проигнорировал его в пользу осмотра комнаты. Хотя Снейп переехал в кабинет ЗОТИ этажом выше, он все еще предпочитал обитать в этом неприятном помещении.
Гарри уже скучал по яркому и шумному Большому Залу. Единственное, что отличало эти унылые катакомбы от прошлогодних, это груда запыленных коробок в углу. От них просто разило тяжелым и бессмысленным трудом.
— Мистер Филч искал кого-нибудь, чтобы разобрать старые архивы. Это записи о правонарушителях Хогвартса и их наказаниях. Если чернила выцвели или карточки изъедены мышами, вы должны переписать их. Убедитесь, что имена расположены в алфавитном порядке и рассортированы по нужным коробкам. И, разумеется, вам запрещено использовать магию.
— Как скажете, профессор, — ответил Гарри, постаравшись вложить в последнее слово как можно больше яда. Реддл издал позабавленный смешок, хотя его внимание все еще было сосредоточено на Снейпе. Честно говоря, это интриговало. Что ему нужно от зельевара?
На Губах Снейпа растянулась злорадная ухмылка.
— Я подумал, что вам следует начать с коробок от тысяча девятьсот двенадцатого года до тысяча девятьсот пятьдесят шестого. Там вы найдете несколько знакомых имен, это несомненно привнесет краски в вашу жизнь на ближайшие часы. Вот, например…
Он вытащил карточку из самой верхней коробки.
— Джеймс Поттер и Сириус Блэк. Назначена двойная отработка в связи с применением запрещенного заклинания против Бертрама Обри. Голова Обри увеличилась в два раза.
Снейп презрительно усмехнулся.
— Должно быть отрадно осознавать, что их славные дела живут в истории…
Гарри почувствовал, как внутри разливается огонь. Прикусов язык, чтобы не нахамить в ответ, он сел перед ящиками и принялся за работу.
Я знаю этого человека, — сказал Реддл. — Вернее, моя душа его знает. Он один из моих? Почему Дамблдор позволил Пожирателю Смерти работать в школе? Если, конечно, он не шпион.
Гарри автоматически кивнул. Он хотел спросить, что имел в виду Реддл. Его душа узнала Снейпа? Неужели Темная Метка так глубоко проникала в душу? Однако у Снейпа не только плащ напоминал о летучей мыши: уши-локаторы прилагались. Ах, да, еще и легилименция. Из всех людей, которым Гарри меньше всего хотел рассказать о Реддле, Снейп занимал почетное второе место, после Волдеморта.
Любопытно.
Реддл затих. Смирившись с тяжкой работой, Гарри потянулся к следующей карточке. Наказание длилось целую вечность. Реддл излучал ауру скуки, пока Гарри вздрагивал, в очередной раз натыкаясь на имя отца и его друзей. А натыкался он часто.
Переписывая чужие провинности, Гарри то и дело поглядывал на часы, задаваясь вопросом, что происходит снаружи. Матч уже должен был начаться. Часы тикали, минуты утекали мучительно медленно, пока не превратились в часы: десять… половина одиннадцатого… одиннадцать… В десять минут второго Снейп наконец поднялся из-за стола.
— Думаю, на сегодня достаточно, — сказал он. — Оставьте закладку там, где остановились. Продолжите в следующую субботу. Приходите к десяти.
— Да, сэр.
Гарри наугад сунул помятую карточку и поспешил к двери, пока Снейп не передумал. Он практически бежал по каменным ступеням, напрягая слух и надеясь уловить хоть какие-то звуки с поля.
Но все было тихо. Значит, все закончилось.
Поколебавшись перед Большим Залом, он развернулся и направился в башню Гриффиндора; независимо от того проиграли они или выиграли, команда собиралась в гостиной.
— Это была напрасная трата времени.
Слова остановили его. Почти четыре дня с Реддлом привели к тому, что Гарри привык слышать голос в голове; нежеланный, высокомерный, порой раздражающе полезный. Но это… Голос раздался прямо за спиной, как будто Реддл стоял там.
Гарри резко повернулся.
Реддл смотрел в окно, полупрозрачный в дневном свете. Хотя его облик казался немного расплывчатым, красота была очевидна в деталях: четко очерченная линия челюсти, изгиб рта, наклон носа. Одна рука небрежно покоилась на подоконнике, другая была занята тем, что рисовала узор на стекле. Само очарование.
— Что ты делаешь? — прошипел Гарри, насторожено оглядываясь в надежде, что никто их не спалил. Он сделал шаг вперед. — Ты… ты убил кого-то без моего ведома? Джинни? Что ты, блять, успел натворить?
— Ничего подобного, — спокойно ответил Реддл. — Я просто взял немного энергии у профессора. Снейп, кажется? Он выживет. Прошло довольно много времени с тех пор как я мог взаимодействовать с миром.
Плечи Гарри облегченно опустились, но он не рискнул отвести взгляд от Реддла. А у того на лице мелькнула улыбка. Она украсила его черты — маленькая, загадочная. Лукавое подергивание губ. Разительный контраст с ослепительной улыбкой, которую он часто использовал как оружие, дабы покорить сердца людей. И уж тем более она не напоминала жестокий оскал из кошмаров Гарри. Нет, выражение его лица, этот восторг были неподдельными.
Он был почти… человеком.
Реддл оставался в сознании внутри крестража? Не имея возможности общаться, двигаться, чувствовать? Гарри даже вообразить не мог, на что похоже такое существование. Он уставился на Реддла, наблюдая, как тот водит пальцами по стеклу, камню, всему, до чего мог дотянуться. Гарри с внезапной неловкостью ощутил, словно вторгается во что-то личное.
— Э-э-м, — неуклюже проблеял он, и голова Реддла стремительно повернулась к нему.
Когда Том ответил, в его голосе звучало отчетливое раздражение:
— Прошу прощения, я увлекся. Вероятно, нам следует подняться наверх; мне нужно беречь энергию, поэтому я не буду появляться без необходимости.
Гарри неловко кивнул и Реддл исчез. Тем не менее, даже когда он взбежал по лестнице в гостиную Гриффиндора, некомфортное чувство никуда не делось. Странный вид Реддла не желал уходить из головы.
— Quid agis? — осторожно спросил Гарри у Толстой Леди.
Оставалось только гадать, что его ждет. Выражение ее лица было совершенно непроницаемым.
— Сам увидишь, — сказала она, отворив дверь.
Аура подавленности висела над гостиной. У Гарри упало сердце.
Все тихо шушукались между собой, кое-где слышались всхлипы и жалобы; несколько гриффиндорцев злобно сверкнули глазами в его сторону. Рон и Гермиона заняли свои обычные места у камина, но Джинни нигде не было видно. Игнорируя устремленные на него взгляды, Гарри подошел к друзьями. Он и так знал ответ, но все равно решил спросить.
— Что случилось?
— Рейвенкло победил, — мрачно сказал Рон.
Гермиона, державшая его за руку, кивнула и опустила голову.
— Мы были на сто двадцать очков впереди, но Чанг успела раньше Джинни поймать снитч.
Сев в кресло напротив него, Гарри потер виски.
— Где Джинни?
— Не знаю, — ответила Гермиона. — Она была так расстроена. Велела нам отстать от нее и куда-то умчалась.
— Может, если бы наш капитан выполнял свою работу ловца, а не проклинал людей в женских туалетах, этого бы не случилось, — едко бросил кто-то на заднем плане.
Гарри скрипнул зубами. Он не узнал мальчика, который заговорил, но тот явно не был одинок в своем мнении, судя по пробежавшему шепотку. А хуже всего то, что они правы. Это его вина. Он потерпел неудачу как капитан. Будь он на поле, Гриффиндор бы победил.
Джинни была хороша в роли ловца, но охотник из нее все же лучше. С ней и Гарри на поле, они бы уже праздновали победу, сжимая в руках кубок по квиддичу… и, возможно, он даже набрался бы смелости и поцеловал ее…
— Отвали, Стеббинс, — рявкнул Рон. — Не обращай на него внимания, Гарри.
— Все нормально, — коротко ответил Гарри.
Он встал. Что бы ни думали о нем сокурсники, у него не было времени на мелочные ссоры: он собирался поймать Пожирателя Смерти.
— Я иду в библиотеку. Увидимся вечером.
****
В час ночи Гарри осторожно толкнул одну из двойных дверей Больничного Крыла. Мантия-невидимка надежно скрывала его, а Реддл парил рядом. Он сообщил Гарри, что на входе не было охранных чар, которые могли бы сообщить мадам Помфри о вторжении, но посоветовал сохранять бдительность.
Дверь за ним закрылась. Пульс зачастил в предвкушении.
Студенты редко оставались на ночь в Больничном Крыле. Гарри пришлось заглянуть лишь за пару занавесок, прежде чем он нашел кровать Малфоя.
Драко спал. Из рукавов его шелковой пижамы выглядывали бинты. Даже во сне он казался нервным, лоб покрывала испарина. Неужели бытность Пожирателем Смерти так давила на его совесть? Гарри в этом сильно сомневался. Он поднял палочку.
— Ступефай.
Луч красного цвета ударил Малфоя в грудь: он обмяк. Гарри за руки стащил Малфоя с кровати — он оказался удивительно легким. Кое-как придерживая парня за плечи, Гарри укрыл их обоих мантией и направился к выходу.
К тому времени как он дополз до заброшенного класса, в котором обосновался Реддл, он весь взмок и с трудом дышал. И Реддл, конечно, не предложил помощь, хотя мог левитировать предметы в своей бестелесной форме. Гарри в свою очередь не потрудился спросить — он знал, что скажет этот мудак.
Еще немного и он сделает это. Малфой был у него в руках и теперь он заставит Пожирателя Смерти говорить. Стянув плащ, Гарри пихнул Малфоя на стул и наложил заглушающее на двери класса.
— Инкарцеро, — сказал он и веревки обвили бессознательное тело Малфоя.
— Очень хорошо, — промурлыкал Реддл.
Он шагнул вперед и встал позади Малфоя. Темные глаза пристально смотрели на Гарри. В тусклом свете луны его изящные черты были особенно резкими. Казалось, тени, исказившие лицо Драко, не смели к ним прикоснуться.
— Веритасерум, Гарри. Ровно три капли. Ты же не хочешь, чтобы целитель нашел что-то в его крови?
Гарри достал из кармана крошечный пузырек. Откупорив его, он сжал челюсть Малфоя, нависнув над ним.
Руки слегка дрожали; потребовалась минута чтобы успокоиться. Он наклонил флакон. Капля за каплей Веритасерум падал на язык Малфоя. После третьей Гарри выпрямился и отложил пузырек в сторону.
Медленно выдохнув, он взял палочку. Острый кончик смотрел точно в грудь Драко.
— Реннервэйт.
Но кое-какую аудиторию за годы на этом сайте я наскреб и вполне ею доволен.
Я думаю, что с гетом, слешем и фемслешем все понятно. По какой-то причине у людей до сих пор присутствуют трудности с пониманием «других отношений», я частенько вижу там то, чего быть не должно. Например, историю о дружбе. И нет, не дружбе между мальчиком и монстром под кроватью, которая перерастает в эротический хоррор (ловите идейку для фика и не благодарите!), а самую обычную. Вот только дружба это не «другие отношения», а джен. Джен с добавлением соответствующей метки. А вот если решите написать эпическую историю о том, как спариваются межгалактические гигантские улитки-гермафродиты, то велкам. Вы пришли куда надо.
