мой иск что мир несовершенен в нём правят жадность злость и месть ответчик снова не явился он есть?(с) Типичный Бальзак, ЛВЭФ
30 Days of Shuuneki
Переводчик: Seraphim Braginsky
Автор: ThatDarnOtaku
Оригинал: был удален :с
Фэндом: Tokyo Ghoul
Пэйринг или персонажи: Цукияма Шу/Канеки Кен
Рейтинг: NC-17 (сборный)
Направленность: слеш
Жанры: Романтика, Драма, Психология, Даркфик, PWP, AU, Первый раз, Пропущенная сцена
Предупреждения: BDSM, Насилие, Кинк, UST
Размер: сборник драбблов
Статус: в процессе (оригинал завершен)
Саммари: 30 дней - 30 кинковых драбблов по шунеки [кинк к каждой части указывается отдельно!]
Читать на фикбуке: ficbook.net/readfic/6018330
Chapter 5: Blow Jobs
читать дальшеКанеки прислонился к стене, пытаясь перевести дух. Цукияма сидел напротив него, вцепившись руками в волосы. Миссия обернулась полной катастрофой: это должно было быть обычным сбором информации, но они столкнулись с парой опасных голубей. И хотя им удалось унести ноги без серьезных травм, Цукияма повредил ребра, оттолкнув Канеки с линии огня.
— Ты в порядке? — спросил юноша.
— Да. Он был не очень опытным куинкистом, так что это просто царапина — заживет к утру, — Шу улыбнулся. Как догадался Канеки, это, видимо, должно было выглядеть утешающе. — Хочешь взглянуть сам?
— Обойдешься, — отрезал Канеки.
Он не мог позволить себе снова расслабиться рядом с ним, воспоминания о ресторане гулей еще свежи. Доброта всегда выходит ему боком: ничего этого бы не случилось, если бы он не строил из себя джентльмена и не пошел провожать домой Камиширо Ризе, чтобы она потом могла сожрать его в переулке.
Дождь забарабанил по крыше склада. Им не стоило идти куда-либо, пока он не закончится.
— Черт, просто потрясающе, — раздраженно выдохнул Канеки. Он представил, как Хинами смотрит в окно, наблюдая за разыгравшейся стихией, и переживает, вернется ли «братик».
— Все не так уж плохо. По крайней мере, мы вместе, — сияя улыбкой, сказал Цукияма.
— Вот в этом-то и проблема, — пробурчал Кен. Он всегда терялся рядом с мужчиной. Был ли Цукияма другом? Или врагом?..
— Провести время со мной настолько отвратительно для тебя? — с вызовом бросил Цукияма, не сумев однако скрыть боль в голосе. — Если ты так сильно меня ненавидишь, зачем держишь рядом?
— Ты полезен, — без обиняков выдал Кен. Наверно, это было излишне жестоко, но у него не хватило смелости поделиться реальными причинами.
Цукияма, не глядя на него, отвернулся к противоположной стене, похожий на раненого зверя.
— Ты дважды пытался меня сожрать! — Канеки вдруг разозлился. Не Цукияме тут изображать из себя жертву, когда Канеки ему ничего не сделал.
— Я же извинился за это, — вяло возразил мужчина.
— Нет, нихрена ты этого не сделал.
Цукияма уставился на него, а Канеки резко осознал, что, возможно, то пафосное предложение «быть мечом» было своеобразным извинением в представлении Шу. Он, наверно, и аренду их дома оплачивал из-за чувства вины?
— Ты действительно ненавидишь меня? — меж тем спросил мужчина.
— Я не знаю, — Канеки уткнулся лицом в колени, слишком измученный. С ним столько всего произошло, что он уже сам не понимал, чувствует ли что-нибудь вообще. Несмотря на внутреннюю неуверенность, Канеки считал, что Цукияма заслуживает намного больше, чем презрение, которым он его окатывал большую часть времени.
— Ты был первым, кто отнесся ко мне с добротой, — печально признался Канеки.
— Что? — в голосе Цукиямы звучало замешательство.
Пришло время Канеки делиться своими секретами.
— После того как я стал гулем, ты был первым человеком, который не смотрел на меня как на урода, не возмущался тем фактом, что я раньше был человеком. Не смотрел на меня как на забавную игрушку… Ты просто поговорил со мной и пригласил в место, которое мне понравилось. Я подумал, что ты красивый, как модель, и как мне повезло, что ты мной заинтересовался. Но все это было ложью, не так ли? Ты просто хотел втереться в доверие, чтобы выставить меня как главное блюдо в ресторане гулей. Это все, что тебя заботило.
Цукияма сдвинулся так, чтобы сесть напротив Канеки.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Скажи мне, и я сделаю это. Я сделаю для тебя все что угодно! — он обещал это с убийственной серьезностью, положив руки на колени Канеки. Юноша почувствовал, как сердце забилось быстрее, стоило ему вспомнить, с каким нетерпением он ждал их свидания в том дурацком книжном магазине. Старый Канеки непременно бы покраснел от жара чужих рук и взгляда Цукиямы.
— Уже слишком поздно для этого, — категорично сказал Канеки. Слишком многое пошло не так.
— Никогда не поздно начать с чистого листа! Profiter du présent! — в отчаянии выдохнул Цукияма, нежно прикоснувшись к его лицу. Несмотря на все скрытые опасения, Канеки ничего не мог поделать с желанием податься навстречу прикосновению.
Пальцы Цукиямы вдруг начали расстегивать его ремень.
— Что ты делаешь? — прошипел Канеки, вцепившись в чужое запястье.
— Мы начнем все сначала.
— Каким образом? — тупо спросил Канеки. Он разрывался между необходимостью оттолкнуть Цукияму и непреодолимым желанием узнать, что он будет делать дальше.
— Ты расскажешь мне, как должно было пройти наше свидание, mon cher.
— Что, если ничего не выйдет? — спросил Кен, ослабив хватку на руке мужчины.
— Все равно хуже, чем сейчас, не будет, — заверил его Шу, расстегнув пуговицу на брюках.
Канеки дернулся, когда Цукияма начал ласкать его, не уверенный, хочет он больше или меньше трения.
— Ну так?.. — спросил его Шу, глядя так пристально, будто юноша собирался поделиться сюжетом романа, за который ему дали Нобелевку по литературе, а не грязными фантазиями восемнадцатилетнего мальчика.
— Сначала мы пойдем в тот старый книжный магазин и обсудим наших любимых авторов за чашечкой кофе, а потом… — Канеки ахнул, когда пальцы Цукиямы огладили головку члена.
— Что мы будем делать потом?
— Мы вернемся к тебе домой, и ты отправишь меня в душ…
Цукияма так и застыл, стоя на коленях, и Канеки растеряно посмотрел на него сверху вниз.
— Почему ты остановился?
— Душ…
— И пока я буду в душе, я буду дрочить, думая о тебе, — прервал его Кен. Конечно, сейчас он знал, что тогда его отправили в душ потому, что собирались сожрать. Блин, не лучшее время думать об этом…
— Все, о чем я мог думать, это то, что я обнаженный в твоем доме, моюсь для тебя. Есть предположения, о чем еще я думал?
— Non.
— Я хотел, чтобы ты отсосал мне. Иногда, когда я принимаю душ, я вспоминаю, как сильно я тогда возбудился. Я трахаю свою руку представляя, что это твой рот, — сказал Канеки со сбитым дыханием. Он не мог поверить, что у него встало от одних разговоров.
— Потрясающе, Канеки! Позволь мне доставить тебе это удовольствие? — спросил Шу, склонив голову.
Член Канеки дернулся в ожидании.
Он слегка приподнял бедра, позволяя Цукияме стащить брюки вниз, освобождая его член.
— Мой Канеки, — прошептал Шу больше самому себе, прежде чем пройтись кончиком языка по головке, оглаживая ствол рукой. Это было лучше, чем Канеки себе представлял — правая рука была не очень хорошей заменой влажного тепла рта Цукиямы. Он слабо простонал, когда Шу выпустил его член изо рта и начал массировать яйца. И хотя он нетерпеливо терся о руку мужчины этого все равно было недостаточно. Он хотел почувствовать губы Цукиямы на своей плоти, чтобы мужчина сосал его член, пока он не сможет вынести эту сладкую пытку. Он вскрикнул, когда Цукияма провел языком по нижней части члена, перед тем как заглотить его. Канеки жестко сжал волосы Шу в кулаке. Казалось в воздухе было слышно лишь его тяжелое дыхание и звук, с которым Цукияма брал в рот.
Он так сильно доверял ему. Каждый раз, когда голова Шу двигалась между его бедер, это ощущалось как маленькая победа. Он не укусил его, и само осознание этого толкало юношу все ближе к краю. Стоны Канеки становились громче, пока Цукияма не отстранился.
— Как в твоей фантазии я это сделал?
— До конца, — признался Канеки.
Канеки вскрикивал каждый раз, когда его член упирался в горло Цукиямы, но, вместо того чтобы закашляться, он стонал, посылая вибрации через его член, заставляя бедра Канеки дрожать.
— А-а-х! Мне нужно… пожалуйста! Цуки… яма, — заскулил Канеки, когда ритм стал совсем невозможным. Он почувствовал улыбку Шу, прежде чем тот начал сосать сильнее. Канеки выплеснулся, не в силах угнаться за таким жестоким удовольствием. Цукияма крепко удерживал его за бедра, пока он кончал в его горло.
— Dolce, — с благоговением выдохнул Цукияма, стирая с губ излишки и облизывая пальцы. Это зрелище должно было вызвать смущение, но по какой-то причине заставило Канеки снова ощутить горячий импульс возбуждения. Он откинулся на стену в посторгазменной неге.
Цукияма притулился рядом, положив голову ему на плечо. Не сильно задумываясь, Канеки приобнял его рукой. Он все еще не мог поверить, что они переспали.
— Эй, Канеки?
— Что?
— Мне жаль, что я пытался съесть тебя.
Канеки потянулся и осторожно погладил волосы мужчины.
— Я знаю, — прошептал он.
Переводчик: Seraphim Braginsky
Автор: ThatDarnOtaku
Оригинал: был удален :с
Фэндом: Tokyo Ghoul
Пэйринг или персонажи: Цукияма Шу/Канеки Кен
Рейтинг: NC-17 (сборный)
Направленность: слеш
Жанры: Романтика, Драма, Психология, Даркфик, PWP, AU, Первый раз, Пропущенная сцена
Предупреждения: BDSM, Насилие, Кинк, UST
Размер: сборник драбблов
Статус: в процессе (оригинал завершен)
Саммари: 30 дней - 30 кинковых драбблов по шунеки [кинк к каждой части указывается отдельно!]
Читать на фикбуке: ficbook.net/readfic/6018330
Chapter 5: Blow Jobs
читать дальшеКанеки прислонился к стене, пытаясь перевести дух. Цукияма сидел напротив него, вцепившись руками в волосы. Миссия обернулась полной катастрофой: это должно было быть обычным сбором информации, но они столкнулись с парой опасных голубей. И хотя им удалось унести ноги без серьезных травм, Цукияма повредил ребра, оттолкнув Канеки с линии огня.
— Ты в порядке? — спросил юноша.
— Да. Он был не очень опытным куинкистом, так что это просто царапина — заживет к утру, — Шу улыбнулся. Как догадался Канеки, это, видимо, должно было выглядеть утешающе. — Хочешь взглянуть сам?
— Обойдешься, — отрезал Канеки.
Он не мог позволить себе снова расслабиться рядом с ним, воспоминания о ресторане гулей еще свежи. Доброта всегда выходит ему боком: ничего этого бы не случилось, если бы он не строил из себя джентльмена и не пошел провожать домой Камиширо Ризе, чтобы она потом могла сожрать его в переулке.
Дождь забарабанил по крыше склада. Им не стоило идти куда-либо, пока он не закончится.
— Черт, просто потрясающе, — раздраженно выдохнул Канеки. Он представил, как Хинами смотрит в окно, наблюдая за разыгравшейся стихией, и переживает, вернется ли «братик».
— Все не так уж плохо. По крайней мере, мы вместе, — сияя улыбкой, сказал Цукияма.
— Вот в этом-то и проблема, — пробурчал Кен. Он всегда терялся рядом с мужчиной. Был ли Цукияма другом? Или врагом?..
— Провести время со мной настолько отвратительно для тебя? — с вызовом бросил Цукияма, не сумев однако скрыть боль в голосе. — Если ты так сильно меня ненавидишь, зачем держишь рядом?
— Ты полезен, — без обиняков выдал Кен. Наверно, это было излишне жестоко, но у него не хватило смелости поделиться реальными причинами.
Цукияма, не глядя на него, отвернулся к противоположной стене, похожий на раненого зверя.
— Ты дважды пытался меня сожрать! — Канеки вдруг разозлился. Не Цукияме тут изображать из себя жертву, когда Канеки ему ничего не сделал.
— Я же извинился за это, — вяло возразил мужчина.
— Нет, нихрена ты этого не сделал.
Цукияма уставился на него, а Канеки резко осознал, что, возможно, то пафосное предложение «быть мечом» было своеобразным извинением в представлении Шу. Он, наверно, и аренду их дома оплачивал из-за чувства вины?
— Ты действительно ненавидишь меня? — меж тем спросил мужчина.
— Я не знаю, — Канеки уткнулся лицом в колени, слишком измученный. С ним столько всего произошло, что он уже сам не понимал, чувствует ли что-нибудь вообще. Несмотря на внутреннюю неуверенность, Канеки считал, что Цукияма заслуживает намного больше, чем презрение, которым он его окатывал большую часть времени.
— Ты был первым, кто отнесся ко мне с добротой, — печально признался Канеки.
— Что? — в голосе Цукиямы звучало замешательство.
Пришло время Канеки делиться своими секретами.
— После того как я стал гулем, ты был первым человеком, который не смотрел на меня как на урода, не возмущался тем фактом, что я раньше был человеком. Не смотрел на меня как на забавную игрушку… Ты просто поговорил со мной и пригласил в место, которое мне понравилось. Я подумал, что ты красивый, как модель, и как мне повезло, что ты мной заинтересовался. Но все это было ложью, не так ли? Ты просто хотел втереться в доверие, чтобы выставить меня как главное блюдо в ресторане гулей. Это все, что тебя заботило.
Цукияма сдвинулся так, чтобы сесть напротив Канеки.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Скажи мне, и я сделаю это. Я сделаю для тебя все что угодно! — он обещал это с убийственной серьезностью, положив руки на колени Канеки. Юноша почувствовал, как сердце забилось быстрее, стоило ему вспомнить, с каким нетерпением он ждал их свидания в том дурацком книжном магазине. Старый Канеки непременно бы покраснел от жара чужих рук и взгляда Цукиямы.
— Уже слишком поздно для этого, — категорично сказал Канеки. Слишком многое пошло не так.
— Никогда не поздно начать с чистого листа! Profiter du présent! — в отчаянии выдохнул Цукияма, нежно прикоснувшись к его лицу. Несмотря на все скрытые опасения, Канеки ничего не мог поделать с желанием податься навстречу прикосновению.
Пальцы Цукиямы вдруг начали расстегивать его ремень.
— Что ты делаешь? — прошипел Канеки, вцепившись в чужое запястье.
— Мы начнем все сначала.
— Каким образом? — тупо спросил Канеки. Он разрывался между необходимостью оттолкнуть Цукияму и непреодолимым желанием узнать, что он будет делать дальше.
— Ты расскажешь мне, как должно было пройти наше свидание, mon cher.
— Что, если ничего не выйдет? — спросил Кен, ослабив хватку на руке мужчины.
— Все равно хуже, чем сейчас, не будет, — заверил его Шу, расстегнув пуговицу на брюках.
Канеки дернулся, когда Цукияма начал ласкать его, не уверенный, хочет он больше или меньше трения.
— Ну так?.. — спросил его Шу, глядя так пристально, будто юноша собирался поделиться сюжетом романа, за который ему дали Нобелевку по литературе, а не грязными фантазиями восемнадцатилетнего мальчика.
— Сначала мы пойдем в тот старый книжный магазин и обсудим наших любимых авторов за чашечкой кофе, а потом… — Канеки ахнул, когда пальцы Цукиямы огладили головку члена.
— Что мы будем делать потом?
— Мы вернемся к тебе домой, и ты отправишь меня в душ…
Цукияма так и застыл, стоя на коленях, и Канеки растеряно посмотрел на него сверху вниз.
— Почему ты остановился?
— Душ…
— И пока я буду в душе, я буду дрочить, думая о тебе, — прервал его Кен. Конечно, сейчас он знал, что тогда его отправили в душ потому, что собирались сожрать. Блин, не лучшее время думать об этом…
— Все, о чем я мог думать, это то, что я обнаженный в твоем доме, моюсь для тебя. Есть предположения, о чем еще я думал?
— Non.
— Я хотел, чтобы ты отсосал мне. Иногда, когда я принимаю душ, я вспоминаю, как сильно я тогда возбудился. Я трахаю свою руку представляя, что это твой рот, — сказал Канеки со сбитым дыханием. Он не мог поверить, что у него встало от одних разговоров.
— Потрясающе, Канеки! Позволь мне доставить тебе это удовольствие? — спросил Шу, склонив голову.
Член Канеки дернулся в ожидании.
Он слегка приподнял бедра, позволяя Цукияме стащить брюки вниз, освобождая его член.
— Мой Канеки, — прошептал Шу больше самому себе, прежде чем пройтись кончиком языка по головке, оглаживая ствол рукой. Это было лучше, чем Канеки себе представлял — правая рука была не очень хорошей заменой влажного тепла рта Цукиямы. Он слабо простонал, когда Шу выпустил его член изо рта и начал массировать яйца. И хотя он нетерпеливо терся о руку мужчины этого все равно было недостаточно. Он хотел почувствовать губы Цукиямы на своей плоти, чтобы мужчина сосал его член, пока он не сможет вынести эту сладкую пытку. Он вскрикнул, когда Цукияма провел языком по нижней части члена, перед тем как заглотить его. Канеки жестко сжал волосы Шу в кулаке. Казалось в воздухе было слышно лишь его тяжелое дыхание и звук, с которым Цукияма брал в рот.
Он так сильно доверял ему. Каждый раз, когда голова Шу двигалась между его бедер, это ощущалось как маленькая победа. Он не укусил его, и само осознание этого толкало юношу все ближе к краю. Стоны Канеки становились громче, пока Цукияма не отстранился.
— Как в твоей фантазии я это сделал?
— До конца, — признался Канеки.
Канеки вскрикивал каждый раз, когда его член упирался в горло Цукиямы, но, вместо того чтобы закашляться, он стонал, посылая вибрации через его член, заставляя бедра Канеки дрожать.
— А-а-х! Мне нужно… пожалуйста! Цуки… яма, — заскулил Канеки, когда ритм стал совсем невозможным. Он почувствовал улыбку Шу, прежде чем тот начал сосать сильнее. Канеки выплеснулся, не в силах угнаться за таким жестоким удовольствием. Цукияма крепко удерживал его за бедра, пока он кончал в его горло.
— Dolce, — с благоговением выдохнул Цукияма, стирая с губ излишки и облизывая пальцы. Это зрелище должно было вызвать смущение, но по какой-то причине заставило Канеки снова ощутить горячий импульс возбуждения. Он откинулся на стену в посторгазменной неге.
Цукияма притулился рядом, положив голову ему на плечо. Не сильно задумываясь, Канеки приобнял его рукой. Он все еще не мог поверить, что они переспали.
— Эй, Канеки?
— Что?
— Мне жаль, что я пытался съесть тебя.
Канеки потянулся и осторожно погладил волосы мужчины.
— Я знаю, — прошептал он.
@темы: переводы, фанфик, Яой (слеш), Tokyo Ghoul/Токийский Гуль, Цукияма/Канеки, 30 Days of Shuuneki